Сидели как-то на берегу ручья
Хома и Суслик. Возле Дальней рощи.
Они там часто сидели, им там
нравилось. Сидели и на воду смотрели. На свои отражения. А отражения на них из
воды смотрели. На Хому и Суслика.
— Нет, — отозвался Хома. — А ты
в воду смотришь?
— Смотрю, — обиделся Суслик.
— Значит, оно еще в пути. Снова
подождали.
— Плывет? — сердито крикнул
Суслик.
— Нет, — забеспокоился Хома. —
Может, оно где-то по пути застряло?
— Нигде не застряло! Оно и не
плыло даже! — вернулся Суслик. — Вечно ты меня обманываешь!
— Так вот же оно, — обрадовался
Хома, указывая лапой на воду. — Приплыло!
И точно, рядом с отражением
Хомы — отражение Суслика на воде.
Посмотрел недоверчиво Суслик,
даже носом к ручью склонился — вроде оно.
— Хм, — удивился Суслик. — Похоже
на мое.
— Еще б не твое, — буркнул
Хома. — Ты у нас один такой страшный.
— Значит, это не я, — сказал
Суслик.
— А рост? — сказал Хома. — У
тебя рост выше моего. И у отражения твоего выше.
— Тогда это я, — признался
Суслик и хихикнул. — Я тебя раскусил. И ничуть оно не приплыло. Оно здесь
оставалось и никуда не плавало.
— Отойди от берега! —
рассвирепел Хома. Суслик побурчал, побурчал, но отошел.
— Нет твоего отражения! —
воскликнул Хома.
— Есть, — упрямился Суслик. —
Просто я его отсюда не вижу!
— Нету, — настаивал Хома. —
Не-ту! Сам посмотри.
— И посмотрю. И посмотрел.
— Есть! — вскричал Суслик. —
Вот оно! Хома так и ахнул.
— Странно… Раньше не было.
Ну, честное слово!
— Было! — настаивал Суслик.
— Конечно, не было, — догадался
Хома. — Это новое отражение. А старое вниз по течению уплыло. Не веришь —
сбегай и проверь.
— Сбегаю, — пропыхтел Суслик. —
Проверю.
И побежал проверять. Долго ждал
его Хома. Целый месяц. Пришел наконец Суслик. Еле ноги приволок.
— Ну? — грозно спросил Хома. —
Убедился?
— Убедился, — задыхаясь, сказал
Суслик. — Ой, замучился… Я его сразу за поворотом догнал. Посмотрел в воду —
оно. Побежал дальше — опять оно. Еще дальше — снова опять! Знаешь, Хома,
сколько их? Не сосчитать!.. До самой реки добежал, куда ручей впадает, — везде
мои, а твоих нет! — выпалил он. — Ты только не огорчайся. Просто мои плавучей.
А твои, наверно, потонули!
— Или ты смотрел плохо, только
сам на себя любовался, — строго заметил Хома, — или мои все твои обогнали. Раз
мои отражения меньше, значит, они легче. А раз они легче, значит, их уносит
быстрее!
С этого дня Суслик и Хома
каждый день прибегали в ручей заглянуть.
Поглядят, отвернутся и снова
посмотрят на свои отражения — пусть себе уплывают вниз по ручью.
И так приятно им было знать,
что плывут их отражения, бесконечной цепочкой, через всю большую страну:
сначала по ручью, затем по реке, потом по морю.
Плывут себе, волосок к волоску
вылизан, лапы гордо на груди сложены, рты до ушей улыбаются.
А все любуются на них и весело
кричат:
— Привет Хоме и Суслику!
Перелетные птицы кричат,
мальчишки-рыболовы и далекие китобои в открытом океане.
